Читая по долгу службы Брюсова, неожиданно для себя стала лучше понимать наше фэнтези.
Причем, заметьте, речь НЕ идет о прямом влиянии оного скуШноватого поэта на стократ более интересных прозаиков. То есть мне ничто не мешает прямо спросить Олдей, Камшу, Дворецкую: в насколько, дескать, близких отношениях состояли вы с Валерием, закрывал ли он вам бледные ноги и не был ли какой ваш роман тайным плодом сей любви?
Только, если говорить серьезно, я практически уверена, что ничего интересного мне не расскажут. Брюсов не настолько ярок, чтобы влиять прямо. Он скорее интересен тем, что как хронологически первый автор русского фэнтези выражает те же мысли, что и нынешние звезды.
Да, это не ошибка: он не предтеча, он именно первый в строю.
Объясняю, что имею ввиду.

До сего дня я полагала, что русское фэнтези от западного отличается мерой психологизма. То есть на Западе пишут про приключения среди разных рас (да, есть исключения, но мы щас не о них), а в России настолько толстый слой Льва, что всегда идет описание человеческой души (можно НЕчеловеческой, "Путь Меча" и "Гроза над полем" навскидку)*.
Берем "Властелин Колец" и ищем психологизм. С лупой. Находим у полутора героев (Фродо, Горлум). Не, я ничего не хочу дурного про Толкиена сказать, по глубине философии истории он с нашего Льва шкуру спустит и над камином повесит, - просто я показываю, насколько он ПРО ДРУГОЕ.
читать дальшеК слову. Психологизм в "их" фэнтези я знаю только у двух авторов: Теренс Уайт "Король былого и грядущего" (особенно две последние книги) и тоже про Артура - Мэри Стюарт, трилогия о Мерлине плюс "День гнева". Ни "Орден манускрипта" Уильямса, ни его порнушное переложение Мартин сюда не относятся: в этих эпопеях авторам интересны поступки главных героев, хотя различия в менталитете разных людских (и нелюдских) народов показаны у обоих.
А у нас... берем уже упомянутый "Путь меча". Я в курсе, что там дико закручен сюжет. Но мне всегда было интересно читать про отношения героев, а события - лишь повод для раскрытия очередной стороны характера. Я бы назвала эту книгу самой интимной в русском фэнтези (я напомню на всякий, что интимные отношения - это такие, которые в принципе не допускают возможности третьего; любовь и секс совершенно не обязательно интимны). То ощущение единства с клинком, которое возникает у мечника, то ощущение клинка живым, - поверьте мне, это много глубже слияния душ в любви, это труднее достигнуть и это мощнее экстаз. И что по сравнению с ЭТИМ какая-то там интрига с недорезанными древними жрецами?!

ВотЬ. Это всё я думала много лет как, просто наконец сформулировалось письменно.
А теперь возвращаемся к Брюсову.
Он первым у нас сказал: мне интересна человеческая душа, но ее интереснее рассматривать в экзотическом антураже. Чем и занялся. (Да, я в курсе, что потом это будет делать Гумилев, и делать удачнее. Но Брюсов был первым).
Причем я здесь не про занудные "Любимцы веков" из "Терция Вигилия" (они как раз воплощают худшие черты исторического романа - "нечто по поводу" былых событий). Я о наивных, бурных, недозрело-терпких "Криптомериях" и "Холме покинутых святынь" из "Шедевров".
То есть понятно, что монахиня чувствует не то, что прокаженный. И интересно не что и как с ними происходит (с обоими ничего особенного не), а то, КАК они воспринимают мир. И в чем разница.
Чем ощущения прямого меча отличается от чувств ятагана, ага
Вот поэтому для меня Брюсов никакой не предтеча русского фэнтези, а просто первый в ряду.

Из мелочей можно добавить, что при раскопках обнаружено стихотворение, которое по мысли - точь-в-точь "Книжные дети" Высоцкого. Но стократ слабее. ("Мы к ярким краскам не привыкли", есичо.) И оч-чень сомневаюсь, чтобы Высоцкий его читал.
То есть опять Брюсов первым выражает ту мысль, которой потом наша молодежь будет жить, он выражает в слабых стихах, Высоцкий - в гениальной песне (мы вставали как при гимне, когда пели ее), но важен здесь не талант Брюсова, а то, что он первым ухватывает чувство, которым будут жить и авторы литературы 90-х, и толпы их читателей.

Из других мелочей. В обруганных мною "Любимцы веков" есть стихотворёночка "Кассандра". Она не ахти, образности ноль, но сама мысль примечательна: описать судьбу Кассандры ПОСЛЕ смерти. Так и вспоминается тень на островах, кричащая в темноту "Я - Амфитрион-изгнанник!" Спросить, что ли, Олдей, отрефлексировали они этот стишок или он так, в области подсознательной остался...
Это расширение сюжета мифа - не только ж Олди, первой книгой был Голосовкер с его "Сказаниями о титанах". А Брюсов - первый стишочек.

Из важного. Уже сказанное - в другом ракурсе. Русское фэнтези всегда лезет в психологию иной культуры. Но поскольку характер человека определяется условиями жизни, то авторы начинают прописывать быт. Для наших авторов он именно вторичен по отношению к характерам, хотя в лучших книгах изображен более чем тщательно и достоверно (уж на что не люблю "По ту сторону рассвета" - но ведь великолепно же материальный мир выписан!).
А для иностранного фэнтези это только антураж. Если он нужен Не нужен - ОК, абстрактный Единственный Герой спасает мир от абстрактного Дарковерлорда. Даже у Толкиена - ну где там описание быта любого народа, кроме хоббитов? Джексона не предлагайте, Джексон сделал то, что Профессора совершенно не интересовало!
Пожалуй, исключение - Мартин, почему его и читаешь, несмотря на, гм, дурные запахи.
Эталон этники как антуража - сага о Конане. Элементы любых культур берутся совершенно произвольно, как стЮтЮэтка в сувенирном киоске: поставлю этого божка на полку, он прикольный.

Вот на такие мысли меня навело чтение Брюсова.
Я извиняюсь за сумбур изложения, это не статья и не лекция, это письменная попытка разобраться в своих эмоциях. Из этого еще только бууудет делаться лекция.
Это всё ребром поставленный вопрос "зачем современному журналисту читать Брюсова?" Не филологу, с которым всё ясно. Даж не культурологу. А журналёнку...

_____________________
* Вполне тема для творческой работы умного школьника: "Влияние Льва Толстого на русское фэнтези". Или для курсовой... или для диплома... или... (задумчиво) или я захочу когда-нить стать дохтуром филологии %)